Обвал цен на нефть и обвал бурения (особенно в сланцевом секторе США) заставили многих наблюдателей предупреждать, что недостаточные инвестиции приведут к очередному дефициту предложения и скачку цен. Это, конечно, возможно, но опасения, что недостаточные инвестиции в добычу нефти приведут к еще одному скачку цен в ближайшие несколько лет, вероятно, преувеличены. Есть три фактора, вызывающих беспокойство: что сланцевая нефть исторически не была прибыльной и поэтому не будет привлекать капитал в будущем, что обвал цен на нефть оставит нефтяные компании с огромным избытком долга, и что сектор добычи в целом, как правило, подвержен циклам чрезмерных и недостаточных инвестиций, и последнее теперь с нами.
Реальность такова, что инвестиционные тенденции являются плохими предикторами предложения и цены. Бурение в Северном море сокращалось с середины 1980-х до середины 1990-х годов, но добыча росла. Возможно, если бы бурение упадет до нуля, добыча стала бы бесконечной.
Самая большая проблема заключается в том, что инвестиции в добычу полезных ископаемых дают весьма вариабельные результаты по регионам: доллар, потраченный на ближневосточные нефтяные месторождения, может принести в пять-десять раз больше нефти в режиме онлайн, чем в глубоководном Мексиканском заливе. На полностью свободном рынке компании должны были бы перенести большую часть своих инвестиций на Ближний Восток, который будет расширяться до тех пор, пока затраты не сравняются с затратами в других областях. Излишне говорить, что политические последствия будут означать, что ни экспортеры, ни импортеры не сочтут это приемлемым.
Опасения по поводу того, что инвестиции будут недостаточными, существуют уже давно, и МЭА часто выражает обеспокоенность по поводу того, что в будущем предложение не будет удовлетворять спрос. (Страхи давно предвосхитила МЭА.) Но как однажды сказала банкир Айрин Кинг, есть много доступных денег, вам нужны только привлекательные инвестиционные перспективы, чтобы получить их.
Ранний сланцевый бум, казалось бы, опровергает это, поскольку многие вливали деньги в небольшие компании, стремящиеся вырвать аренду, прежде чем другие смогут их получить. Поскольку сланцевый фрекинг был настолько новым, было трудно сделать надежные оценки экономики и иррационального изобилия, часто господствовавшего. Сейчас это, конечно, менее верно, и бурильщики смогут получить деньги — если цена на нефть оправдает инвестиции.
Несколько десятилетий назад несколько исследователей M. I. T. провели исследование нефтяной промышленности, чтобы выяснить, какие факторы привлекают инвестиции, и неожиданный ответ был «нефтяные ресурсы». Если бы в каком-нибудь районе нашли нефть, туда хлынули бы деньги. Это отчасти объясняет, почему страны с высоким политическим риском, такие как Ирак, смогли найти компании, которые будут инвестировать, даже после национализации иностранных активов.
Это напоминает один анекдот. Охотник умирает и появляется у Жемчужных Врат, где Святой Петр печально сообщает ему, что небесная квота охотников за дикими животными уже заполнена . Охотник на минуту задумался, а потом сказал: «Впусти меня на час в Рай, и я освобожу место». Святой Петр соглашается, охотник входит и возвращается через час, затем терпеливо стоит в стороне. Через некоторое время с небес раздаётся дикий грохот и один охотник уходит несколько украдкой, вскоре за ним следует другой, а затем, в конечном счете, целый поток. Святой Петр был поражен и спросил охотника, как ему это удалось. «Все просто», — сказал он. — «Я только что распространил слух, что в аду нашли нефть. Вот и все, что потребовалось». Святой Петр пожал плечами и сказал дикому охотнику, что он может войти, что тот и сделал с гордостью. Однако на следующий день Святой Петр поднял глаза и увидел, как из врат рая крадется тот самый охотник. «Куда это ты собрался?» — спросил он. — «Знаешь», — ответил охотник, — «может быть, в этих слухах и есть доля правды».
Дело в том, что нефтяные ресурсы огромны, и большая их часть может быть произведена с прибылью в $50. Промышленность (и ее банкиры) не будет уклоняться от вложения денег в сланцы, Ближний Восток или даже Венесуэлу, если правительства будут приветствовать это. Цены всегда могут расти, но нынешняя ситуация напоминает 1986 год, когда эксперты предупреждали, что цены слишком низки, чтобы поддержать инвестиции в добычу, и они оставались такими в течение полутора десятилетий.
