На фоне все большей изоляции от Запада тема развития Дальнего Востока становится одной из самых модных. Для реформ регион удобен почти нулевой базой во всех сферах — нет транспортной и энергетической инфраструктуры, высокие цены, отсталое ЖКХ. Но конкретный пример с энергетикой показывает, что попытка улучшить инвестиционный климат быстро вырождается в бюрократическую борьбу, победу в которой определяет не качество предложений, а вес лоббиста. Мнение самих инвесторов, кажется, до сих пор никого не интересует.
Проблемы изолированных российских регионов, конечно, возникли не в этом году, а особое внимание к Дальнему Востоку уделялось и раньше. Но в условиях растущей внешней изоляции на западных границах, развитие территорий, прилегающих к выглядящим более перспективными восточным рубежам, где враждебность как минимум не столь очевидна, становится все более актуальным.
В отношении Дальнего Востока потенциальным реформаторам можно браться за любые нужды людей и бизнеса, но начать новую жизнь региона государство почему-то решило со снижения энерготарифов. Именно это сочли той причиной, которая отпугивает инвесторов и население от переезда на Дальний Восток. Куратору региона вице-премьеру Юрию Трутневу удалось быстро трансформировать свою идею в поручение президента определить выгодные для промышленных инвесторов расценки. Но выяснилось, что справедливую реформу тарифообразования чиновники и компании представляют по-разному, хотя каждая сторона считает, что именно сейчас настал удобный политический момент для реализации ее давних мечтаний.
Сам Юрий Трутнев хотел, чтобы любые потребители — население, малый бизнес, промышленность — платили за электроэнергию столько же, как в среднем в России, хотя на Дальнем Востоке ее себестоимость выше. Доплатить предлагалось остальным российским потребителям, в первую очередь промышленности. Тарифы для них выросли бы всего на 1-2%, сущая мелочь — но такой подход шокировал всех участников рынка. Наотрез отказались накручивать платежи потребителей и Минэкономики с Минэнерго, которым уже пришлось принять аналогичные надбавки на новые электростанции в Крыму и Калининградской области. Общая идея о переориентации экономики на восток все-таки пока не выглядит столь же реальной и актуальной, как выход Крыма из украинской энергосистемы или будущий разворот энергомощностей Прибалтики на Европу.
Справедливость на Дальнем Востоке в представлении министерств заключалась в минимизации тарифов за счет прибыльного государственного «РусГидро», с которого можно взять побольше дивидендов. Но компания, владеющая почти всей энергетикой региона, в том числе холдингом «РАО ЭС Востока», в ответ достала из-под сукна программу развития энергетики Дальнего Востока на 180 млрд руб. и стала активнее настаивать на долгосрочных инвестиционных тарифах, что неминуемо привело бы к их заметному росту. Впрочем, даже чиновники смотрят на эти планы скептически: инфраструктура Дальнего Востока и правда в плачевном состоянии, но для кого строить новую и в каком объеме — неизвестно. В итоге идею с обновлением основных фондов задвинули, а у «РусГидро» сохраняются серьезные риски не приобрести, а потерять и без того недостающие доходы на Дальнем Востоке. Тем более что компенсировать дальневосточные тарифы не хотят ни участники оптового энергорынка, ни бюджет.
Но главное, что в аппаратной борьбе потерялась итоговая цель порученного снижения тарифов. Неясно, например, чем помогут дотации регионам, где энергетическая инфраструктура в принципе не позволяет запускать новые производства при любых тарифах — или же, наоборот, в местах, где добыча полезных ископаемых выгодна и при существующих ценах. Инвесторы, которых должны привлечь низкие тарифы, также остаются неизвестными. Минэкономики пыталось ориентировать меры поддержки только на резидентов территорий опережающего развития, где ожидается рост энергопотребления. Но это не нашло прямого отражения в последнем поручении президента, хотя оно и допускает, что снижение тарифов затронет лишь отдельные регионы Дальнего Востока.
Похоже, что машина нормотворчества будет и дальше дергаться в разные стороны, пытаясь выполнить поручение — уже без учета цели происходящего, но хотя бы с наименьшим вредом для своей «поляны», будь то прибыль «РусГидро», платежи потребителей оптового рынка или бюджет. И результат этой борьбы может быть только политическим (например, чиновники выяснят, что аппаратный вес Юрий Трутнева выше, чем Минэкономики, или наоборот). Тем временем энергетика и экономика Дальнего Востока продолжат существовать в разных плоскостях, и «РАО ЭС Востока» будет себе в убыток топить угольные ТЭЦ для 4% населения России.
Источник: Коммерсант.
